Любовь
(из цикла миниатюр «Самое главное». Миниатюра третья)
Любовь – не жалобный стон далёкой скрипки, а торжествующий скрип кроватных пружин
Сидни Перлмен
– Ты меня любишь? – спросила Лера, проникновенно заглядывая мне в глаза.
Подавив зевоту, я промямлил:
– Конечно, милая.
– Нет, скажи мне: «Я тебя люблю», – потребовала она, капризно изогнув свои рубиновые губки.
Психоаналитический экскурс. Любовь – это комплексное аффективное состояние и переживание, связанное с первичным либидинозным катексисом объекта. Как нелеп психоанализ!
– Если ты мне скажешь, что такое любовь, то я скажу, что люблю тебя, – сказал я, явно издеваясь над ней.
Впрочем, я и не надеялся на то, что она поймёт издёвку. И оказался прав.
– Ну, это… это, – озадачено произнесла Лера. – Если любишь, то знаешь, что любишь, – торжествующе выдала она.
– Господи, ещё одно квазидопущение на основе ложной декартовской теории о несомненной достоверности психологического знания от первого лица, – продолжая издеваться, отозвался я.
Лера поднялась с пола и вышла из комнаты.
«Обиделась или пошла за словарём?» – пронеслась в моей голове мысль.
Автобиографический экскурс. Мне было девятнадцать лет, когда я встретил свою первую любовь. Девушку звали Валерия. Когда мне было семнадцать лет, мою первую любовь звали Юля. Ещё раньше были Оля, Наташа и Вика. Собственно говоря, всякий раз влюбляясь в девушку, я приходил к выводу, что то, что было у меня до неё, всего лишь увлечение. И не более.
В комнату вошла Лера. В её руках была какая-то книга. Она сунула её мне под нос и заставила прочесть вслух предложение, подчёркнутое карандашом.
– Любовь характеризуется приподнятым настроением и эйфорией, иногда экстазом, временами болью, – послушно пробежал я по словам.
– Ну, – выжидающе произнесла Лера.
– Приподнятое настроение – да, – стал покорно перечислять я. – Эйфория – да. Можно ли экстаз считать оргазмом?
– Как смешно, – прокомментировала мой вопрос Лера. – Можно.
– Ставим плюс и напротив этого пункта, – продолжил я анализ предложения. – И боль тоже да, – проведя рукой по поцарапанной спине, сказал я.
Повисла драматическая пауза. Видимо, требуется сказать что-то ещё. А!
– Лера, солнышко, я тебя люблю, – торжественно вымолвил я.
– Я тебя тоже люблю, зайчик, – обнимая меня, радостно прошептала она.
Автобиографический экскурс. С Викой я познакомился в детском саду. Коротенькое белое платьице, две смешные косички и личико ангела. Я проводил вместе с ней почти всё время. Нас очаровывали звуки, игра света, вкусы и запахи. Однажды, лет в пять, когда нам надоело изображать животных и носиться по тёмной комнате с фонариком, я спросил:
– Вика, а какие на вкус твои губы?
– Наверно, как клубника, – засмеялась она. – Хочешь попробовать?
Я любил клубнику.
– Конечно, – сказал я и неловко продегустировал её сложенные бантиком уста.
– И совсем не как клубника, – разочаровано произнёс я.
Это был мой первый поцелуй.
Я поцеловал Леру.
– Твои уста такие сладкие, такие вкусные, – сделал я неловкий комплимент. – Как клубника.
Она зардела.
– Твои поцелуи обжигают, потому что ты моё солнышко, – продолжал я. – В твоих глазах таятся межзвёздные глубины, и, когда ты смотришь на меня, я погружаюсь в океан блаженства. Твои губы манят меня как нераскрытая тайна. Ты моя богиня, мой ангел, моя девочка, – шептал я, всё больше распаляясь.
Она улыбнулась.
– Я люблю тебя, – закрыв глаза, произнёс я.
– И я тебя люблю, – прошептала Лера.
Я подхватил её.
– Потанцуем? – спросил я.
– О да! – выдохнула она.
Мы оба знали, что секс – самая интимная форма танца.
Автобиографический экскурс. Наташу, с которой я дружил в первом классе, я почти не помню. Потом был десятилетний перерыв. Затем я познакомился с Олей. Она великолепно танцевала. И здорово помогла мне с анатомией.
Через год я встретил Юлю. Танцевать она не умела, но я был хорошим учителем. И знаю точно, что то, что мешает плохому танцору, хорошему просто необходимо.
И ещё через год я увидел Леру и понял, что вот она, моя первая любовь.
– Ты меня любишь? – спросила Лера, проникновенно заглядывая мне в глаза.
– Солнышко, – улыбнулся я, – конечно. Любить тебя – моё любимое занятие.
И почему в этот раз она не требовала сказать: «Я тебя люблю»?
